|
|
| Описание: Повесть Реверси |
|
|
|
|
|
  |
   |
Пумяух пишет:| Мы с Игорем ещё немного побродили и разошлись по домам. Про Вову мы в этот день больше не говорили. |
Неужели Игорь сжалился над ребёнком? Или совесть заиграла ?
Таких случаев достаточно. Хорошо, что в данной ситуации (рассказе) был Глеб. Иначе дело неясно чем бы закончилось...
Рассказ взят из жизни?
|
|
| В начало |
Всего записей: 464 Дата рег-ции: Дек. 2007 Отправлено: 06 Октября, 2009 - 02:03:14 |
|
|
|
|
| |
|
Это не рассказ, а повесть. Выкладываю по главам с продолжением.
Игорь?Хрен такой кого-то пожалеет!
Кое-что из жизни, кое-что придумал.
(Добавление)
5
После этого случая наши отношения с Игорем стали натянутыми и прохладными. Мы, как ни в чём не бывало, болтали на переменах, точнее, принимали участие в общей беседе. Но совместные прогулки наши прекратились навсегда.
Игорь нравился мне всё меньше. Меня не смешили его шутки. Я вдруг заметил, что они совсем недобрые.
Все школьники посмеиваются над учителями, пародируют их и это нормально. Но вот, например, был у нас историк, Алексей Евгеньевич. Ногу на фронте потерял. Очень добрый, детей любил. Рассеянный в очках. И на протезе и сам по себе неуклюжий какой-то. Знающий много. Отличный мужик, короче. Игорь же пародировал (надо сказать, очень умело) его хромоту. Некрасиво. Всё-таки не 3-й класс. Девятый!
Раз Игорь принёс в класс книжку о войне. Его внимание привлёк отрывок. После расстрела группы наших людей, фашист поднял бутылочку с молоком, из которой, молодая мать кормила ребёнка и с хохотом допил молоко. Эпизод этот показался Игорю ужасно комичным. Он зачитывал его нам, изображал эсэсовца, который допивает молоко из бутылочки. И мои одноклассники подобострастно хихикали. Будто бы дело не в России происходило, где в каждой семье кто-то погиб. Нет. Мы все тогда изображали из себя циников. Но всему же есть предел! Есть вещи, над которыми нельзя потешаться.
Прошёл, без малого, год. Мы уже учились в 10-м классе. У меня день рождения 19 марта. Я очень хотел пригласить одноклассников. Разумеется, пригласить в квартиру 43 человека (а именно столько ребят было в нашем классе) не представлялось возможным. Они бы просто не уместились в нашей квартире. Разве что, стоя, как в трамвае. Родители сказали: 15 человек максимум. Отобрать 15 из 43 оказалось не такой лёгкой задачей. С Игорем мы к тому времени совершенно отдалились друг от друга, и сначала я не собирался звать его. Но я позвал своего друга ещё по восьмилетке Олега Иванова. А Олег дружил с Игорем. Не разлей вода. И у Олега никаких сомнений не было и быть не могло, что они придут вместе. Олег не спрашивал меня, приглашу ли я Игоря, не просил за него: «Глеб! Давай Игоря позовём!» Он просто изначально исходил из того, что они придут вместе, и мне не хватило духа сказать ему: «Знаешь что, ты приходи, а он пусть не приходит» И, вообще, мы с Игорем официально продолжали считаться друзьями.
Точно также на день рождения попала Надя Соловьёва. Она не была моей близкой подругой. Тихонькая такая, скромненькая, незаметная. Но она очень дружила с Аллой Виленской, а Аллу не пригласить я не мог.
Ну, посидели за столом, потанцевали. Ну, представляешь, что такое молодёжный день рождения. Игорь как обычно развлекал всех своими шутками.
Меня поздравляли. Дарили подарки. В то время у молодёжи деньги не очень водились. Надя подарила мне сборник французских поэтов. А ещё – свои стихи. Не могу сказать, что стихи – блеск. Но, знаешь, какие обычно бывают поздравления, состряпанные к дню рождения? Так вот, эти стихи были намного лучше среднестатистических. Гости стихотворение похвалили. И Игорь тоже похвалил. А тут ещё и Виленская заявила, что подруга её, вообще, замечательно пишет. Ну, все сразу: «Просим-просим!» А Игорь настойчивее всех. И Надя сдалсь. Стихи оказались очень неплохи для 16-летней девочки. Некоторые, кстати, она написала и раньше: «А вот это я написала в 14», «А это я написала в 12, не судите строго» Правда, неплохие стихи. Я бы сказал, талантливые, хотя и очень шероховатые. Над ними бы поработать да пошлифовать. Главное, нестандартные. Необычные сравнения. В общем, талант виден.
Игорь громко аплодировал и засыпал смущённую девушку самыми лестными комплиментами. Всё в превосходной степени. И вот в какой-то момент я понял, что он издевается. И понял это, кажется, раньше других. Ещё смущённая Надя, подбодренная нами, читала всё новые и новые стихи, а я уже понял: всё кончится очень плохо.
Когда Надя закончила, Игорь попросил у неё тетрадку. Надя дала. Игорь цитировал то то, то другое место. Ахал, цокал языком. Сравнивал Надю с Пушкиным, с Лермонтовым, с Маяковским.
– Нет! Ну, вы послушайте! «На Луне не дуют ветры!» Это какое знание астрономии! У тебя пятёрка по астрономии? Заслуженная! Правильно! Там же БЕЗВОЗДУШНОЕ ПРОСТРАНСТВО!!! Откуда же там ветру взяться? Так и встают перед глазами пыльные пейзажи лунных пустынь. Такое ощущение, что Соловьёва побывала там. Вот ты, Панкратов, спишь ночью, а Соловьёва летает в пространстве. Луну посетила и – стих готов! Идёт она по луне, а платье на ней даже не развевается. Ветра-то нет! А вот это: «Жёлтыми окнами в ночь глядят дома!» Какая точность! А какая новизна! Кто бы ещё мог додуматься до такого сравнения! Окна и вдруг – жёлтые. Обратите внимания: не синие, не зелёные, даже не красные. Именно жёлтые! Да, не побоюсь сказать: с нами – новый Пушкин. Мы все ещё будем гордиться, что учились вместе с гением. На доме Соловьёвой доску мемориальную повесят. Помяните моё слово. Вот Державин Пушкина заметил, а я – Соловьёву. Но в гроб сходить пока не собираюсь. Я буду твоим биографом, Соловьёва!
– Да, ладно тебе! – смущалась Надя, ¬– перестань.
– Что ты! Не хочешь, чтобы я был твоим биографом? Соловьёва! Неужели ты думаешь, что найдёшь лучше? Я же тебя с 1 класса знаю.
Надя отшучивалась, но я видел, что она нервничает.
Разумеется, среди стихов Нади были и стихи о любви. На этих Игорь остановился особенно подробно. Шутки его становились всё более двусмысленными, сальными.
– «Голову ты положил мне на грудь!» Эх, счастливец же! На такую грудь голову положить никто не откажется! Эх, мне, бедному не светит. Только Саше. – Имя Саша мелькнуло в одном из стихотворений. И Игорь просто из себя вылезал. И так он по этому Саше проходился и этак.
У меня не получается так шутить. То, что я воспроизвожу, это так, жалкое подобие. Но тогда все гости под стол от хохота лезли. Я воспроизвести не смогу. А как он истории про Надю и Саши в лицах показывал! Короче смеялись все. Кроме бедной Нади Соловьёвой. Иногда разговор уходил от темы, но Игорь снова возвращал его к Наде и Саше. А Надя сидела вся пунцовая перед полной тарелкой.
В какой-то момент она вышла из комнаты. Я тоже вышел. Нет, не за ней. Просто что-то мне понадобилось, уж не помню что, то ли в другой комнате, то ли на кухне. Смотрю, Надя, давясь слезами, зашнуровывает обувь. Увидев меня, она рванулась к выходу, но я остановил её.
– Вот что, снимай-ка обувь и посиди пока на кухне. Иди! Никаких «Я пойду!» Пойдёт сейчас кто-то другой. В кухню я её затащил чуть ли не силой. А потом вернулся в комнату.
– Игорь, можно тебя на минуточку, – сказал я.
– Да, конечно, – Игорь вылез из-за стола и пошёл за мной в прихожую.
Я снял с вешалки его пальто и вручил ему.
– Тебе домой пора, Игорёша. Пока!
– Ты что! Ты что!? – Игорь опешил. Первый и последний раз я видел его таким смущённым.
– Говорю, надевай пальто и ступай домой. Тебе не ясно?
– Не ясно! – к Игорю вернулась его наглость, – в чём дело, Глеб? А что-то не так сказал или не так сделал?
– Не ломай комедию! Что ты к Соловьёвой пристал?
– Я???!!! К Соловьёвой???!! Да ты что, охренел? Я только выражал восхищение её стихами.
– Это ты можешь рассказывать тому, кто не видел.
– Чего не видел?
– Как ты над ней издевался?
¬– Я издевался?! Да ты что? Она тебе сама об этом сказала?
– Бери пальто.
– Нет! Давай у неё спросим! Соловьёва! Эй!
– Отстань от Соловьёвой.
– Нужна она мне больно! А тебе нужна, значит? Ты что в неё влюбился?
– Просто в моём доме над людьми издеваться не принято.
– В твоём? А я думал, дом государственный, на балансе Ленсовета.
– Но прописан здесь я. Короче, убирайся!
– Я никуда не пойду!
– Пойдёшь. Как миленький.
– А если не пойду? Ударишь?
Я открыл дверь.
– Вон отсюда!
Игорь явно не собирался уходить. Тогда я взял его пальто и сумку и швырнул вниз в пролёт.
Игорь помолчал несколько секунд. Потом вставил ноги в ботинки (они у него были без шнуровки) и вышел на лестницу. Потом он обернулся ко мне и сказал:
¬– Вот этот день ты запомнишь на всю свою оставшуюся жизнь.
И пошёл вниз.
И он оказался прав. Этот день я запомнил на всю жизнь.
Иногда я задумывался: может, не следовало мне с ним так круто. Вероятно, если бы я попросил его по-хорошему он бы отстал от Соловьёвой, как от того парня во дворике. А с другой стороны, надо наглецов учить. Иначе весь мир наглецы захватят. Но что свершилось, то свершилось.
|
|
| В начало |
Всего записей: 367 Дата рег-ции: Сент. 2009 Отправлено: 06 Октября, 2009 - 13:54:17 |
|
|
|
|
| |
|
Мести со стороны Игоря я не опасался. Ну, казалось бы, что может он мне сделать? Рассказывать про то, как я его выгнал, он не станет. Зачем свой позор обнародовать? Я-то благородно так разобрался с ним наедине. А мог и прилюдно в шею вытолкать. Драться полезет? Так ещё кто кого. К сожалению, я недооценил его способности. А возможность отмстить представилась ему довольно скоро. Неделю спустя.
Была у нас учительница Елена Александровна. Преподавала она физику и астрономию. Молоденькая совсем. Только после института. Хорошенькая, славная. И предмет знает. Я до сих пор физику помню хорошо. А астрономию тем более. Потому что в школе у нас были факультативы по астрономии. Елена Александровна возила нас в Пулково в обсерваторию. Рефлекторы, рефракторы, Магеллановы облака… жутко интересно! Ездили мы туда раз в неделю. Всего нас ходило человек 10-12 с трёх параллельных классов. В том числе я. Игорь факультативы не посещал. Ехали, шутили, смеялись всю дорогу. Кстати, превосходно обходились без шуток Игоря.
В тот день стояла премерзкая погода. Пронизывающий ветер, мокрый противный снег. Питерская весна, это нечто. А ехать в обсерваторию нужно на автобусе. Вышли мы из метро. А автобуса всё нет. Холодно. Стоим на остановке, зубами клацаем. И видим, за нашей спиной – кафешка. Внутри тепло, уютно. Кофе горячий. Кто-то предложил зайти погреться. Зашли. Елена Александровна за свой счёт угостила нас кофе с пирожными. Представляешь? Нас, правда, немного было, всего 6 человек. Но, всё-таки! Она что, обязана? Посидели, поели, попили. За окном – буря мглою, а нам тепло и хорошо. В этот день в обсерваторию мы так и не пошли. Елена Александровна не предупреждала нас, чтобы мы никому не говорили, но это само собой разумелось.
А ещё через день то ли какой-то дурак проболтался, то ли какая-то сволочь донесла. Директриса устроила Елене Александровне разнос. И мы видели, как она заплаканная выходила из кабинета. Я не знаю, как это произошло, но по школе пошли слухи, что это сделал я. Почему я? Потому что на следующий день после факультатива и за день до разноса директриса подозвала меня на перемене и «о чём-то со мной шушукалась» Всё верно. Директор отзывала меня на перемене. Дело в том, что ей захотелось повесить в коридоре карту «Электрификация СССР» с разноцветными лампочками. Гидроэлектростанции чтобы светились голубым светом, тепловые – красным, атомные – белым. А папа у меня был военным и в условиях всеобщего дефицита обеспечивал школу всякой электрической мелочью. Вот она и сказала, чтобы я попросил у папы сколько-то лампочек каждого цвета. Да что тут особенного? Разве разговор директора с учеником – что-то из ряда вон выходящее? Тем более, что она одновременно – учитель математики. Однако большинство одноклассников сразу же приняли эту версию, что я настучал директрисе за истину в последней инстанции.
Кто настучал на самом деле я так и не знаю. Возможно, кто-то из наших проболтался, а Игорь воспользовался случаем, но сдаётся, что кто-то рассказал Игорю. Он же «Свой»! А Игорь уже постарался, чтобы информация дошла до директора.
– А ты уверен, что Игорь к этому причастен? – спросила Лена.
– Вне всяких сомнений! Я это знаю от него самого. Однажды мы столкнулись в коридоре. Он посмотрел на меня пристально и сказал: «Нравится? Это ещё начало» То ли ждёт тебя впереди!»
Итак, большинство одноклассников безоговорочно приняли версию, что директрисе настучал я. Меня просто окатывали презрением. Причём ребята, знавшие меня не только с 8-го, но и с 1-го класса. Я говорил, что несколько учеников из нашей школы пришли вместе со мной. Так вот и они приняли версию Игоря. Я недоумевал. Я не знал, что мне предпринять. Попытки поговорить с одноклассниками давали только противоположный результат. Правильно Клячкин пел:
И не спеши услышать оправданья
Они – поленья в этот же костёр.
А вот ещё более странный факт. Некоторые ребята сначала не поверили и были на моей стороне. Но, спустя какое-то время, они тоже уверились в том, что настучал я. Почему? Они услышали что-то новое? Странно.
Потом поползли слухи про мои отношения с Надей. Как ты понимаешь, между нами ничего не было. Мы даже не дружили. Знакомство на уровне: «Привет!- Привет!» Но в устах сплетников наши отношения обрастали пикантнейшими подробностями. Информация просочилась в другие классы. Сопляки-пятиклассники дразнили её. Надя плакала. Однажды я дал по шее одному не в меру резвому отроку, бросившему в Надю огрызком от яблока и спевшему «Моя проституточка, приди ко мне!». А потом врезал и своему же однокласснику Генке Шагаеву, который «заступился» за «бедного мальчика». Меня вызвали к директору. Директриса, «которой я стучу» была в гневе. Пришлось объяснить, что я за девушку заступился. Вызвали пятиклашку. Размазывая слёзы и сопли, он обещал больше так не делать. И, что ты думаешь? Все уверились ещё раз в том, что я – стукач. Не Шагаев, который, вместо того, чтобы дать мне сдачи, побежал ябедничать, а я!
Нужно ли говорить, что мы с Надей, действительно, сблизились. Нет, мы не стали любовниками. Но подружились. Общая беда всегда сближает.
А слухи по школе ползли всё более и более нелепые. Мой дед, прошедший войну от Каунаса до Тулы и обратно от Тулы до Праги, оказывается, сдался в плен и сообщил фашистам всё, что они просили. Моя мама, врач поликлиники, оказывается, берёт взятки. Мой папа на ворованные деньги построил дачу. Дачи, кстати, у нас никогда не было.
Однажды у одного из ребят кто-то спёр из портфеля деньги. На кого подумали, можно не говорить.
Стали хуже относиться ко мне и учителя. Не так явно, конечно, как ученики, но это было видно. Физичка, кстати, продолжала относиться ко мне как прежде. Или не показывала виду.
Хорошо, учиться оставалось совсем немного. Весь кошмар длился месяца 3. Но уже экзамены. Сдал я их хуже, чем думал, но выйдя из стен, ставшей уже ненавистной, школы, я испытал такое облегчение!
На выпускной я, конечно же, не пошёл. А что мне там было делать?
|
|
| В начало |
Всего записей: 367 Дата рег-ции: Сент. 2009 Отправлено: 07 Октября, 2009 - 00:06:37 |
|
|
|
|
| |
|
7
Потом я поступил в институт. Студенческие годы вспоминаю с теплотой. Игорь на какое-то время оставил меня в покое. То ли потерял из виду, то ли ему не до меня было. Мне рассказали, что этим же летом его семья получила новую квартиру и они переехали. Возможно, именно это и дало мне возможность спокойно отучиться. Целых 5 спокойных лет!
С Надей мы встречались часто. Гуляли. А после 4-го курса поженились.
После института я пошёл работать в один НИИ.
Как-то раз наш шеф уехал в местную командировку. Работы в те дни в отделе было немного. И наши женщины слиняли по своим делам. В соседнем магазине какие-то шмотки выбросили. Ну, ладно. Думаю, производственный процесс от этого не очень пострадал.
А потом сей факт стал известен начальнику. И он устроил при всех крутой разнос тёткам. Наказание было не тяжёлым. Он отобрал у них отгулы, полагавшиеся им за работу на овощебазе.
И вот повторилась школьная история. В стукачестве обвинили снова меня! Ты представляешь? Почему? На каком основании? Неизвестно.
А вот дальше произошло нечто совсем странное. В этот же вечер Игорь позвонил мне по телефону.
– Ну, как дела, стукачок? Нехорошо ты ведёшь себя! Женщин закладываешь! А будет ещё хуже!
Удивительно, да? Главное, необъяснимо. В школе, как раз, всё понятно. Кто-то из ребят или, скорее, девчонок, которые в этом упыре души не чаяли, рассказали Игорю, а он уже передал директрисе, сам или через кого-то. Но тут? Откуда он мог быть в курсе дел нашего отдела? Сидел в доме напротив и в подзорную трубу наблюдал? Внедрил в отдел своего человека? Бред! Как он это всё смог подстроить? Я терялся в догадках.
Нужно ли говорить, что моя жизнь на работе превратилась в ад, причём без перспективы скорого и благополучного исхода, как это было в 10 классе. Как молодой специалист, я должен был отработать 3 года.
И пошло-поехало! Отцу не дали звание полковника, хотя он должен был получить его.
У мамы начались неприятности на работе. Какая-то комиссия из Москвы признала работу поликлиники неудовлетворительной. Через неделю приходила пожарная инспекция. Оштрафовала маму на 100 рублей (а в то время это были деньги!) за халатность. А в поликлинике всё в порядке было. Придрались!
Тётка не смогла защитить докторскую диссертацию. Я, конечно, не специалист в области металлургии, но тётка знала свою отрасль отменно. У неё было 16 публикаций.
Дядю остановили гаишник за пустяковое нарушение и отобрал права.
Двоюродного брата хулиганы в подворотне избили до полусмерти. Виноватых не нашли. Я рассказал в милиции про Игоря. Меня внимательно выслушали, занесли мои показания в протокол, и на этом всё закончилось.
И каждый раз Игорь звонил мне:
– Ну, что, гадёныш? В милицию бегал на меня стучать, да? А менты на тебя положили. И класть будут.
Неприятности у нашей семьи росли и множились. Я всё поражался, неужели Игорь так могущественен?
У Нади и её родни тоже были неприятности. Возможно, не такие серьёзные, как у меня и моей родни. Всё же, основной мишенью был я. Но причин ненавидеть Игоря у Нади было более чем достаточно.
Однажды вечером мы с Надей возвращались из театра. Разговор зашёл об Игоре. Мы часто о нём говорили. Это естественно. Я шутил, уже не помню, как. Надя отвечала почему-то вяло. Я понял, что ей мои шутки не нравятся. И вдруг она говорит мне:
– Скажи, а ты изменил бы своё ко мне отношение, если бы узнал, что я спала с Игорем? Стал бы ты меня ненавидеть?
– Думаю, не стал бы, – я был совершенно ошарашен, – а ты спросила просто так?
– Просто так.
– Надежда. Врать ты никогда не умела. Ну, скажи честно, было.
– ... было – прошептала моя жена.
Что я тогда чувствовал? Горе, негодование и, одновременно, жалость к ней. Вид убитый. В глазах слёзы. Ну, что мне надо было, орать, топать ногами, требовать развода? Может, поколотить её? Разве я похож, на человека, который может ударить женщину? Слаб человек. Знаешь, я не особенно осуждаю внебрачные связи. Бывает. Мужики, что, меньше гуляют? Не сдержалась. Но ведь не с соседом, не с сослуживцем! Со злейшим врагом нашей семьи! Как так?! Как такое могло произойти?! Как ей было не гадко, не мерзко! Столько он зла сделал не только мне, но и ей. Разве не её сестру завалили на вступительном экзамене в вуз?
Но… Чего не бывает. Любовь зла, как говориться. Бес попутал, тем более, обаяние у этого беса есть и немалое. В общем, простил я её.
Она была мне очень благодарна за это. Первое время после того, как я узнал о её измене, она была сама нежность, само внимание, сам такт. Нарадоваться я на свою жену не мог… где-то неделю. А потом она стала какой-то рассеянной, отвечала невпопад. В постели, прости за интимные подробности, она стала холодна. Я спрашивал:
– Что с тобой происходит?
– Нет, ничего. Просто устала на работе.
Я догадывался, что означала это «ничего»
Жена стала раздражительна. Провоцировала скандалы. Могла разораться из-за того, что я неаккуратно поставил ботинки в прихожей или из-за того, что я не расслышал сказанную ею фразу и переспросил. Иногда жена задерживалась с работы на час и больше. Раза 2 приходила в подпитии.
Бывало, разговор заходил об Игоре. И она его всё больше пыталась оправдать в моих глазах.
– Ну, а что? Он умный, весёлый.
– Но он же делает гадости моей и твоей семье!
– Но он же ненавидит тебя, – говорила она таким тоном, каким ребёнку объясняют, зачем волк гоняется за зайчиком.
Нет, не думай, что всё так просто было. Мы то ссорились то мирились. Бывали у нас и чудесные моменты.
Помню наш последний совместный выезд на природу. Был май. Мы поехали в ЦПКиО. Был чудный майский денёк. Мы гуляли по аллеям, потом взяли лодку и плавали по каналам. Надя, казалось, была прежняя, милая, весёлая, МОЯ. Пообедали в ресторане прямо в парке. Снова гуляли, обнимались, целовались как будто только что познакомились. И хотелось верить, что наши размолвки позади, что впереди хорошее, что со всеми бедами мы справимся вместе. Хотелось, но не верилось. Вечер был тёплый и спокойный. Но тревога, предчувствие нехорошего были как будто растворены в ароматном майском воздухе. Не хотелось уходить из парка. Как чувствовал я, что это – наша последняя совместная прогулка. Ушли вечером, часов в 9, наверное.
Метро возле ЦПКиО тогда ещё не было. Мы долго ехали на трамвае. Так уютно и хорошо было. Не хотелось выходить.
А потом была наша последняя ночь. Странно, но я не могу припомнить подробностей этой ночи. Вечер помню в подробностях. И запах молодых листочков и плеск воды и вёсла и песни Высоцкого (кто-то в парке слушал магнитофон). А ночь – как провал. |
|
| В начало |
Всего записей: 367 Дата рег-ции: Сент. 2009 Отправлено: 07 Октября, 2009 - 14:24:51 |
|
|
|
|
